Темнело. Загорелся свет.
Вечер был фантастическим. Теплый, нежный, брошенный в блаженство. Гремел гейзер, вздымались шатры фонтанов. Укрепилась уверенность: можно будет заработать.
Постепенно происходил отсев: явно скучающие и бесцельно бродившие по площади с флангов, золотые рыбки разбирали энергичные господа. Два непрезентабельных темняка так и остались порхать на земле. Одну из этой худощавой пары после недолгого торга увел несчастный клиент, чтобы она соответствовала ей.
Последний, безнадежно неопределенный, казался легкой добычей.
И тут появился традиционный конкурент – темноволосый, узкоглазый (то ли казах, то ли киргиз), такой же охотник за дешевизной и халявой – и схватил стройную нимфу за рукав синтетического платья.
– Ходил!
– Что еще! она вырвалась.
— Пойдем, — он снова взял ее за руку. — Все равно ты никого не поймаешь.
– У тебя есть деньги? — насмешливо спросила она.
Какова ваша текущая цена?
Она возмутительно позвонила.
Узкоглазый упер руки в бока и засмеялся:
– Подтянула… Лучше бы юбку… Даю двойную. Если ты исполнишь прихоть.
– Вы идете! она отмахнулась.
– Тогда по тарифу. Как всегда.
Одинокая она подошла к памятнику.
— Я жду, — мирно сказал узкоглазый мужчина. – Ты никуда не пойдешь.
И, отойдя на несколько шагов, сел на мраморный край лужайки.
Нужно было ловить момент, перехватывать инициативу. Но казалось, можно дождаться более выгодного демпинга.
Грузовик, ехавший по ближней полосе, резко подъехал к тротуару, из него выскочил – словно собирался бросить пустую картонную коробку – парень в грязной атласной накидке, огляделся, сразу оценил ситуацию и, поговорив чтобы худенькая девушка повела ее к машине.
Пришлось составить узкоглазую компанию: сесть на бордюр и курить, пускать дым в недосягаемые звездообразные спины в небе.
мех РАЗЫСКИВАЕТСЯ
Тетка сокрушалась: «В городе, как на передовой. Идите направо, идите налево – опасность охраняет. Стражи страшнее бандитов. Прежде чем опаздывать – если рядом военный или милиционер – будет тихо. Теперь на темной улице вы наткнетесь на патруль — молчите, скорее опустите глаза и в сторону, чтобы не привлекать внимание и не наткнуться. А если встретишься взглядом – пот, паралич: вдруг, как хорошо, думают, что грубят, устремляются.
Были причины стремиться. Тетя шла по набережной. Вперед вышел молодой человек приятной внешности, хорошо одетый. Он вдруг взял сумку из ее рук и побежал. Тетя была в шоке и обратилась в полицию. И вместо того, чтобы ей помочь, говорят: «Шуба, которая на тебе, разыскивается. Пропал без вести после ограбления квартиры. Мы проверим ваше алиби». С трудом тетка ушла от миротворцев.
Я вспомнил ее жалобы и предостережения, когда пошел с женой (благоверная надела потрепанную шубку) в караоке-клуб на 70-летие друга. Собрались юные друзья и дети виновника торжества от разных браков. Песня счастья. Он подумал: «Что такое счастье в старости? Хорошее настроение и здоровье. Это удача старых дней. Если не будет здоровья, не будет и хорошей атмосферы».
Праздник закончился далеко за полночь. Мы выкатились из учреждения в зимнюю тьму. Такси ждало заранее. Когда они сели в машину, подбежала растрепанная девушка:
– Я тебя умоляю, хватай меня, такси мое не ждало, оно уехало, подвези, недалеко…
Промелькнуло (по велению тёти): ходатайство в сотрудничестве с водителем. Отвезут неведомо куда, заставят вывернуть карманы и снять мех, выкинут, ну, если не убьют.
Они ей отказали.
Водитель вел машину грубо. Я разговаривал с кем-то по громкой связи. Затем он объявил:
– Ваш заказ был отменен. Я иду по другому адресу.
Высадили возле метро. Спустились, проехали две остановки. Механический голос приказал выйти из машины. «Поезд дальше не пойдет». Почему? Потому что уже половина второго. Метро закрыто.
Они стояли на улице. Морозильник. Но чувство удовлетворения не покидало: раскусили сговор шофера и неудачливого попутчика. Они выжили и не были ограблены.
Разве это не настоящее счастье?
ОБЩЕСТВЕННЫЙ ПОДХОД
Заядлый чиновник вел переговоры с девушками:
– Сколько?
Они засмеялись, подмигнули:
– Приезжайте к нам, позже мы займемся расчетами.
Нет, ты должен знать.
«За ваше очаровательное поведение мы бросаем это». Мы продаем.
– И еще?
– Пятьсот долларов.
– Ой!
— Хорошо, двести пятьдесят.
– Зачем так много?
– Ради удовольствия.
– Дорогой.
«Да будет так, двести.
– Нет, дайте оценку. Каковы производственные затраты, каковы затраты…
— На косметику, на такси, в наш детский сад купили шкаф.
– Напишите на бумаге. Ставим в офисе, делим на количество дней и смотрим, какой у вас реальный доход. И чем он отличается от нашего…
Девочки сели пошуршать перьями.
ОДНА ТРУБКА
Полиция остановилась.
– Ты выпил?
– Вчера.
– Сильный?
– Немного.
«О, это на тебя не похоже. Наверное, хлам. И это не исчезло. Не исчезло.
– Я взял немного. Честно.
– Возьмем на экспертизу. Зачем тебе это нужно?
– Завязать.
– Мы можем давать показания прямо здесь, в машине. Чтобы не скучать.
– Пойдем сюда.
— Мы не рекомендуем… Это как-то унизительно… для вас… трубить в трубку.
– Но почему? Я готов. Если необходимо.
– Хорошо понимает. Взвесьте все за и против. Нет пути назад. Сделаем акцию.
– Если найдешь. Но вряд ли. Не боюсь.
– Мы должны скорее договориться о хорошем соглашении.
– О чем?
– Чтоб было хорошо и вам, и нам.
– Мне хорошо.
– Ну, вините себя.
Дунул так, что сломался аппарат, который (возможно, только из-за поломки) ничего предосудительного не показал.
ГОВОРИТЕ СО СТИРАЛЬНОЙ МАШИНОЙ
Вы загружаете старое белье в недра чистилища. Вы ставите автоматическую программу – условную: “Выведение пятен” или например “Деликатная стирка”, “Синтетика” или “Спортивная одежда”. А потом туфли. Умный механизм выводит на экран скромную цифру — количество минут, необходимых для выполнения операции. Максимум 90, часто опускается ниже 60-70.
По мере того, как крутится металлический барабан и задача постепенно завершается, мысли текут: “Выведение пятен”… Есть ли на Солнце пятна или это досужая подделка? И правда ли, что произошла новая вспышка на солнце, она влечет за собой ухудшение самочувствия? И еще мысль: “А как отбелить свою биографию (или чужую)?” И еще: “Деликатность теперь воспринимается в переносном смысле и больше присуща не людям, от людей деликатности ждать не приходится, а механизмам. Скажите – к вашим услугам, пожалуйста: “Нежная стирка”, “Нежная отжимка “…
На самом деле при вращении корпус машины бешено трясется, трясется от перенапряжения и напряжения. После этого он расслаблен (как всегда после бури), жалобно и требовательно, голодный цыпленок пищит и сигнализирует: этап пройден, необходимо переходить к следующему – «полосканию». Таймер включен. Опять время течет. И мысли текут: «Полоскать»… Ох, и полощут везде, и дома, и на работе, и у соседей, и у так называемых друзей, но когда за глазами — лучше, чем в глазах…»
Очередная тревожная череда визжащих оповещений и очередной период наведения порядка – столь упоминаемый спин: 6 минут. Только. Если “деликатный”. А 12 если и трясет, то озверел. “Ах, и они меня выдавливают. Точно так же, как эта масса ушибленной материи. Полоскают и выжимают, полоскают и выжимают. И стирают. в порошок. вообще как школьный ластик: стирать.Помню еще со школьных лет:”Стереть случайные функции”…И удаляли все подряд,случайно и неслучайно.Ничего не осталось.
Но жизнь накаляется. Еще. Что-ничего. Не просто. Монотонный. Марка в секунду. Увы, выбирать не из чего. Что дано, то дано. Так что это приемлемо. терпимо. Да, вещи изнашиваются. Вы изнуряете себя.
Время течет. Мысли текут.
Заключительная стадия подкралась латентно: дренирование. Всего 2 минуты.
И предсказуемый ожидаемый финал: утечка. Ты. Вместе с грязными вещами.
Станок ждет новую партию сырья для переработки.
